περιεργία - это не уныние, а любопытство или излишний труд. Таким образом, второе понятие тесно связано с первым (праздностью) и вытекает из него: от праздности происходит либо любопытство, либо пустое и суетное делание. Однако остается вопрос, почему все-таки закрепилось в молитве уныние, которое в аскетической литературе обычно обозначается словом ακηδία? Напрашивается вывод, что были разные редакции этой молитвы, до книгопечатания, во всяком случае.
Сто лет назад Россия лишилась царя. Сначала отрекся Николай II, а так как сына ему было жалко, и интересы семьи оставались для него превыше всего, то отрекся сразу и за наследника, переложив без предупреждения корону на брата. Младший брат последовал примеру старшего... Хаос нарастал, люди жили…
Сегодня замечательный день. Особенно хочется поздравить всех, кто сегодня отмечает свой день рождения - все-таки не каждому повезло рождаться раз в четыре года! И вообще ощущение, что если такой день бывает не каждый год, то что-нибудь сегодня должно быть особенного...
Раньше мне бы даже не пришло в голову всерьез этим интересоваться. Наверное, обилие книжечек на серой бумаге в желтеньких обложках в руках их читателей говорило само за себя. Сейчас почти все едут с разного рода ридерами, так что сходу вычислить, что именно человек читает, трудно. Так вот, заглянул утром через плечо - вижу, что читает Достоевского. Стал ненароком в другие заглядывать - рядом девушка читает "Преступление и наказание"... Может быть, раньше хорошие книги не читали, потому что они толстые и тяжелые, а теперь их легко возить с собой - хоть целую библиотеку?
Но главным призванием выдающегося пастыря было дело распространения христианской веры среди языческого населения российских окраин.
Преодолев языковой барьер, затруднявший его общение с алеутами, отец Иоанн с еще большим рвением посвятил себя делу проповеди. "Отец Иоанн рассказывал о той радости, которую доставляла ему проповедь: "Невозможно описать внимательность, с какой алеуты принимали мои поучения, их ко мне благодарность и сердечное удовлетворение, которое я сам получал, проповедуя им. Слава Богу - Слову, дарующему мне слово, просвещающему и утешающему народ словом".
С самого начала своей миссионерской деятельности святитель был чужд какой-либо заинтересованности в вознаграждении своих пастырских трудов. Прибыв в Америку, он написал управляющему русской колонией письмо, в котором отказывался принимать какие-либо приношения: "...ни меха, ни боны и ничто другое" - от своих прихожан за духовные требы, что было его обычаем. Он потребовал от администрации снабжать его семью всем необходимым для зимовки, изымая деньги на это из его жалованья. Отец Иоанн пояснял: "Простое, усердное и безвозмездное поучение вере, какое и ожидается от служителя Евангелия, гораздо более действенно... нежели усердное и красноречивое поучение, вознаграждаемое дарами".
"Заслуга Иннокентия в тех краях в том и состояла, что он не пользовался благоприятными для него обстоятельствами исключительно для личных целей". "Вы знаете, - говорил святитель, - к сожалению, у нас есть и такие миссионеры, которые углубляются в ледяные пустыни вовсе не из ревности к проповеди Евангелия, не для спасения душ человеческих, а для приобретения дорогих мехов".
Многолетний опыт миссионерской работы привел святителя к выводу, что как бы ревностно он не относился к своему делу, - усилий одного человека совершенно недостаточно для ведения столь ответственного и многотрудного дела. Отец Иоанн Вениаминов пришел к выводу, что надо укрепить Американскую миссию и увеличить число священников-миссионеров. Свои соображения он решил лично представить Святейшему Синоду.
В 1839 году отец Иоанн отправился в Петербург, где был тепло принят как церковной, так и светской общественностью. Его рассказы о просвещении коренных жителей Северной Америки возбудили неподдельный интерес среди членов Святейшего Синода к Американской миссии и трудам ее ревностного служителя. Вскоре отец Иоанн был возведен в сан протоиерея, а через год Синод одобрил план сооружения в Ново-Архангельске соборного храма. При храме планировалось открыть духовное училище, а также построить еще две походные церкви.
Однако, во время пребывания отца Иоанна в столице, его постигло горе. До него дошла весть, что его матушка, делившая с ним все труды и лишения, умерла в Иркутске. Святитель хотел сразу же уехать в Иркутск. Но проницательный митрополит Московский Филарет (Дроздов), зная как плодотворна деятельность отца Иоанна во благо Церкви, уговорил его принять монашество с последующим принятием епископского сана. Отец Иоанн согласился на это с условием, что Владыка Филарет поможет устроить на казенный счет обучение его детей. Позднее его сыновья были переведены в Петербургскую духовную семинарию, а дочери в столичную школу для девочек.
В конце 1840 года протоиерей Иоанн Вениаминов был пострижен в монашество с именем Иннокентия, в честь просветителя и первого епископа Иркутска с тем, что он останется американским миссионером. На следующий день после пострига он был возведен в архимандриты, а через две недели состоялась его хиротония во епископа Камчатского, Алеутского и Курильского с кафедрой на Аляске, на острове Ситке.
pretre_philippe в Молитва преп. Ефрема Сирина
